Опустевший от туристов и впавший в меланхолию Париж взорвался двумя синхронно вспыхнувшими скандалами вокруг цензурных запретов на искусство. Один разразился в процессе подготовки выставки "Русский контрапункт". Она собиралась кураторами Лувра на основе московских коллекций. Французы, в частности, отобрали серию картин с подписями "Радикальный абстракционизм" известного художника-авангардиста Авдея Тер-Оганьяна. Изображение напоминает Малевича - цветные крестики и палочки. Подпись гласит: "это произведение призывает к насильственному изменению конституционного строя РФ". Пока картины паковались для отправки на таможню какой-то прыщ из "Росохранкультуры" прочитал эту надпись, поверил ей и поднял тревогу. Позвонил замминистру. Забегало все Министерство культуры. Картин никто не видел, испорченный телефон донес до спецпредставителя Президента Михаила Швыдкого версию, что якобы работы Тер-Оганьяна "пропитаны ненавистью к еврейскому народу", о чем Швыдкой тут же информировал французского посла. Короче, картины запретили к вывозу. В Париже поднялся невообразимый шум. Семь других участников выставке заявили, что без запрещенных картин выставляться не станут. Дирекция Лувра тоже пригрозила отменой выставки. Журналисты упивались рассказами о дурости руководителей нашей культуры. В общем, русские сели в лужу.

Но неожиданно в похожей луже оказалось и все парижское начальство во главе с Мэром города Бертраном Деланоэ. Им тоже захотелось в искусстве проявить бдительность. И они пошли на беспрецедентный шаг - запретили доступ несовершеннолетней молодежи к произведениям американского художника Ларри Кларка, чья выставка  8 октября открылась в Музее современного искусства города Парижа. Правда, на одну часть экспозиции подростков всё же допустили. Зато у входа в другие залы поместили надпись "до 18 лет вход запрещен" и поставили охранника, чтобы он выхватывал из толпы юрких тинейджеров. Парадокс в том, что Кларк - входящий в десятку лучших художников США - все свое творчество посвятил как раз тинейджерам. Их мечтам, творческим порывам, нарциссизму, мастурбации, эротическим играм, их развлечениям с игрушками и оружием, их тяге к наркотикам. В общем, сериал "Школа" в заокеанском фотоварианте и с дополнительными натуралистическими акцентами. Кларк ничего не придумывал.Он просто год за годом снимал как дотошный репортер потрясающее фотоисследование, которое решительно опровергло массмедийный стереотип провинциала, этакого прыщавого комплексушника и зверского скинхеда-расиста. После просмотра выставки Ларри Кларка Америка кажется и сипатичнее, и человечнее.

 Можете представить, сколько сарказма вылилось  на голову бедного Деланоэ. Мэр поспешил объяснить, что чтит свободу высказывания, но и уважает закон о порнографии, который от года к году во Франции становится строже. А тут: дети+секс=педофилия! Страшное слово, разом обрывающее карьеру любого политика. Но, если угодно, заключил Деланоэ, все запрещенные картинки выложены в Интернете и сообразительный юноша всегда сумеет ими насладиться в домашней обстановке.

Должен сказать, что такой же аргумент выкатывали алтарники и прихожане, шесть лет назад разгромившие в московском музее Сахарова выставку "Осторожно, религия!",  а нынешним летом засудившие устроителей выставки "Запретное искусство-2006". "Дома, - вопили они, - любуйтесь вашим говном, но не смейте его выносить на намоленные улицы православной матушки-Москвы!". То есть в представлении этих людей значимыми являются лишь публичные пространства. Те, что всегда на виду. А того, что скрыто в приватном мире, как бы и не существует вовсе. Господа, такой подход к жизни называется ханжеством или притворной добродетельностью. Вот так, оказывается, выглядит мировоззренческий финал тех, кто в Париже 1968 года воевал за искренность под лозунгом "запрещено запрещать!". А также и их современников из СССР, бывших битников, стиляг и хиппи. Те и другие кончили мелкобуржуазным лицемерием, над которым издевались их отцы-коммунисты, фашисты и демократы первой половины ХХ века. Сегодня Европа и Россия неожиданно окунулись глубже, в удушливую викторианскую атмосферу наших прапрадедов, в которой и началась охота за демонами порнографии.

Викторианское время славно не только пуританизмом, но и расцветом скабрезной иллюстрации и появлением настоящей развратной фотографии. Но официальная цензура тех лет умела различать разницу между искусством и порнографией, между образом соблазна и натуралистическим изображением койтуса. Деланоэ и наши вандалы-алтарники этой грани, убей Бог, не видят. Парижская газета "Либерасьон" опубликовала одну из попавших под запрет фотографий Ларри Кларка. На ней стройный курчавый юноша чуть прикрывает руками обнаженную девушку с девственной грудью. Иконография Тициана, Веласкеса и Рубенса, ставшая знаком, даже штампом искусства. Но поборники цензуры в Венере из заштатного городка Тулса различают лишь машину для совокуплений. И венероподобная дива, и Ларри Кларк здесь ни при чем. Просто у некоторых наших современников зрение в буквальном смысле одичало, утратило кристаллик культурного знания. Жаль, что именно эти люди сегодня оказались приближенными к власти или даже ею завладели.

Возвращаясь к чиновнику "Росохранкультуры", запретившему Тер-Оганьяна, нельзя не заметить и у него одичавший взгляд на искусство. Ему не объяснили что такое язык произведения. Он картину рассматривает по дурацки буквально, как стенд с призывами к первомаю. Он не стесняется и даже не осознает своей необразованности. Поэтому Тер-Оганьян для него хулиган, пишущий противоправные лозунги. Такого точно нельзя пускать в собрание мировой культуры, каким является музей Лувр. Даже если этого очень хотят сами французы.