| Икона. Образы потустороннего |
| 10.12.2007 | |
|
Выше было сказано, что психоделический опыт возвращает искусство к классическим формам. Иначе говоря, психоделическое смещение требует компенсирующего усилия, обыкновенно называемого поисками устойчивого соглашения, компромисса, канона. В России с представлением об устойчивом каноне в наибольшей степени ассоциируется икона. Одно из околорелигиозных суеверий советует не отражать иконы в зеркалах. Но церковь, являющаяся врагом суеверий, не разделяет этого предрассудка. Икона - не мертвец, с точки зрения церкви она представляет из себя нечто живое, а все живое имеет священное право на приумножение своего облика в отражающих поверхностях. Живое имеет право быть Нарциссом. В частности, такими отражающими поверхностями являются "зеркала" критического и терапевтического дискурсов. Первое ("критическое") призвано выявить все изъяны отражаемого "лица" (у "лика" нет собственных изъянов, но они могут быть нанесены сверху - вспомним "Запечатленного ангела" Лескова). Второе ("терапевтическое") вообще не отражает лицо, оно должно суметь отразить вечноцветущее личико, прячущееся в "лице". Инспекция "Медгерменевтика" посвятила себя установлению компромисса (канона) между двумя этими противоречивыми функциями: критической и терапевтической. Поэтому (и не только поэтому) "Медгерменевтика" всегда резко возражала против любых иконоборческих акций, имеющих оскорбительный, кощунственный характер. Кощунство недопустимо не только с политической точки зрения (как проявление экстремизма), не только с точки зрения эстетики (как художественный анахронизм), но, главное, оно недопустимо с терапевтической точки зрения. Всякий сведущий человек (к какой бы конфессии он не принадлежал) извещен о том, что икона - действующее лекарство, возможный источник облегчения, а агрессия против лекарств - это агрессия против страдающих и против их намерений смягчить собственные страдания. Поэтому кощунственные действия, совершаемые в публичных пространствах, немилосердны и не могут быть оправданы. Всегда, когда речь шла об объектах, чтимых кем бы то ни было, "Медгерменевтика" проявляла и проявляет почтительность. С другой стороны, МГ не стремилась создавать новые иконы (в отличие от символистов, супрематистов и многочисленных художников 1960-1970-х годов). Икона не может и не должна быть результатом персонального фантазирования или "творческих поисков" художника. Икона - результат масштабной согласующей деятельности, производимой Церковью, или Государством, или Массовой Культурой. Художник может только "отражать" результаты этих не им совершенных согласований. Уорхол, например, это хорошо понимал. И в этом смысле его вуайеристический конформизм был гораздо более проницательным и значимым для современной культуры, чем нонконформизм художников-дадаистов (включая Дюшана). Икона (как с религиозной, так и с сугубо светской точки зрения) - это всегда ready made. В инсталляции МГ "Икона и зеркало" икона отражается в зеркале не "образом", а торцом. Мы не видим (глядя в зеркало) что изображено на иконе, но видим, какой она толщины, в окладе или нет, можем приблизительно высчитать ее тяжесть и силу ее возможного удара по зеркалу. Икона может ударить по зеркалу в любой момент. Но реального конфликта между ними нет. Зеркало - это тоже своего рода икона, и отношения между этими двумя объектами напоминают отношения между двумя врачами: один из них, скажем, кардиолог, а другой - ухогорлонос. Занимаются несколько разными вещами, но в целом - коллеги. Павел Пепперштейн
|
| < Предыдущая |
|---|