Наш ответ Энди: в России поп-арт был еще до него. Шутка. Хотя факт остается фактом — в хрущевские времена неофициальные художники, не подозревая о существовании Уорхола, делали работы, которые смело можно отнести к этому жанру. Что и демонстрирует большая выставка “Русский поп-арт”, открытая по соседству с выставкой “Энди Уорхол: художник современности” в Третьяковской галерее на Крымском Валу.

Одна из кураторов американской выставки, придя на русскую экспозицию, была в абсолютном восторге. Андрей Ерофеев, куратор “Русского поп-арта”, собрал великолепную подборку “овеществленных” произведений, созданных за последние 45 лет. Число их тоже в районе 300 (столько же и в экспозиции Уорхола), и сама выставка будет идти тоже два месяца. Так что времени сравнить два ответвления одного искусства более чем достаточно.

Отличиев одном: если Уорхол изображал на полотне то, что заполоняло американские магазины в реальности, то русским приходилось фантазировать на тему товарного изобилия. Первопроходец попа Михаил Рогинский в 60-х годах прошлого века мечтал о красной двери. “Дверь может быть только черной, коричневой или, в крайнем случае, зеленой” — предупреждали его известно кто. А Рогинский опять за свое: “А я красную хочу!”. Дверь в натуральную величину висит теперь в Третьяковке на самом видном месте.

А вот у Бориса Турецкого была другая мечта — красивое и тогда недоступное женское белье. Его фантазии рисовали “Обнаженную” (1974 г.), где на воображаемой фигуре закреплены лифчик, трусики, чулки и туфли. У некоторых художников мечты об изобилии принимали гипертрофированные размеры. Огромные вырезанные из дерева бутылки водки, дверные шпингалеты, кажущиеся до жути монументальными и нерушимыми. Но, конечно, апофеоз товарной мечты — целая стена с гигантскими крышками из-под банок с черной икрой, главной “святыней” советского продуктового иконостаса.

Наши художники не могли удержаться от реплик по поводу творчества Уорхола, и продолжают это делать до сих пор. Один из самых первых откликов — картина “Hi, Andy!” молодого тогда Михаила Рошаля, изображающая огромную совковую “консерву” с надписью “Борщ готовый к употреблению из свежих овощей”. Юрий Альберт тогда же делает целую серию автопортретов в духе Уорхола. И сейчас традицию продолжает Мамышев-Монро, который по полной программе отрабатывает свой псевдоним.

А вот при чем здесь картины Дубосарского и Виноградова, не совсем ясно. Хотя... если учесть, что эти художники уже много лет пародируют соцреализм и все новые картины уже трудно отличить от ранее сделанных, можно рассматривать их участие как некую реплику на Уорхола, который тоже размножал собственные произведения.

Но с чрезмерным поклонением идолам на выставке тоже разобрались. Две инсталляции — Тани Алдошиной и Андрея Бартенева — приберегли на десерт. На кондитерской фабрике по Таниным эскизам отлили три огромных леденца в виде обнаженных мужских торсов. На вернисаже художница призывала лизнуть сладкие мужские тела. Отважились немногие. После приторного испытания рекомендовалось заглянуть в маленькое окошко и увидеть себя в толпе зеленых человечков с большими головами. Зрители заглядывали в дырку и понимали: “Да, те, кто ходит на подобные выставки, на самом деле инопланетяне в собственной стране. Пока еще”.