| Полюс холода |
| 10.12.2007 | |
|
«Здесь так холодно!»
Согласно плану устроителей данной выставки она должна иметь форму звезды - так называемой «звезды МГ». Я бы назвал ее «звездой Любви». Количество лучей этой «звезды» можно было бы увеличить. Я, безусловно, добавил бы «луч порнографии». Вряд ли можно говорить об искусстве 1990-х годов без упоминания о своего рода «порнографической революции», имевшей место в искусстве этого периода. Таким образом, если годы «сексуальной революции» можно назвать годами «горячего» эротизма, то 1990-е годы в целом являются периодом расцвета «холодного» эротизма. Здесь слово «холодный» обозначает не отсутствие эмоций, а, скорее, люфт между субъектами сексуальности. Слово «холодный» тут употребляется примерно в том же значении, как и в словосочетании «холодная война». Впрочем, не стоит думать, что «холодная сексуальность» приходит на смену «горячей сексуальности». Эти два вида эротизма превосходно сосуществуют друг с другом и даже подпитывают друг друга излишками своих либидинозных ресурсов. Искусство вело себя в этой ситуации двояким образом, Многие художники воспроизводили порнографические образы, пытаясь, с одной стороны, присвоить себе их суггестивность, и с другой стороны, сохранить по отношению к ним некоторую критическую дистанцию. Другие художники скорее видели перспективу не столько в критике порнографии, сколько в ее апологетике, в создании порнообразов на высоком эстетическом уровне. С точки зрения МГ, вторая позиция является более многообещающей. Порнография, по-видимому, постепенно должна избавиться от скандального ореола, вскоре она перестанет эпатировать и будет развиваться как вполне полноправная область искусства, более не нуждаясь в специальной опеке со стороны критических дискурсов. Все лучи «звезды», согласно идее устроителей выставки, должны сходится к центру, названному Центром или Полюсом Холода. В эстетике московского концептуализма центр всегда оставался пустым. Пустота, как известно, бескачественна, холод же имеет качество - он холодный. К тому же пустота не имеет образов. Холод же изобилует образами, сюда относится и сверкание искр на волнистой поверхности снега, и зеленый лед на просвет, и снежинки, и айсберги, и сосульки, и арктические ландшафты, и северное сияние, и снеговики, и снегурочки, и Деды Морозы, и Снежные Королевы, и сани, и коньки, и лыжи, и прочие зимние виды спорта, и снежные домики, и заснеженные избушки, и северные страны зимой: Россия, Скандинавия...Арктика, Антарктида. В общем-то, Холодный Центр - это китчевый субститут Пустого Центра. Идея пустоты абстрактна и трудноуловима, Холод же демократичен и навевает грезы. Можно проследить в его иконографиях различные эволюции: переход от снеговичков МГ к снеговичкам группы «Фенсо» (снеговички МГ неподвижные, с «буддийским» выражением лиц, снеговички «Фенсо» являются хоккеистами, они снабжены коньками и клюшками). Или же постепенное вытеснение традиционного русского Деда Мороза (высокий седобородый старик с румяными щеками и правильными чертами лица) пухлым гномическим телом Санта Клауса. Но, несмотря на все эти снижения пафоса, экстатический резерв, сохраняемый областью Холода, огромен. Сейчас, на пороге нового тысячелетия, люди, как и прежде, с ужасом и надеждой смотрят в белоснежные пространства холода, ожидая от него сокровенного подарка - бессмертия. |
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|