|
Звук Ю.БУДКИН: Таганский суд Москвы на этой неделе признал виновными экс-директора общественного центра имени Сахарова Юрия Самодурова и бывшего заведующего отдела новейших течений Третьяковской галереи Андрея Ерофеева. Считается, что они оскорбили чувства верующих. Защита организаторов выставки «Запретное искусство» обжаловала это решение суда, требует отменить приговор и прекратить уголовное дело. У нас сегодня в студии в программе «Позиция» Андрей Ерофеев, бывший заведующий отделом новейших течений Третьяковской галереи, один из тех, кто по суду должен сейчас заплатить штраф, но это решение суда обжаловано. Добрый вечер.
А.ЕРОФЕЕВ: Добрый вечер. Бывший, надеюсь будущий, надеюсь вернуться в Третьяковскую галерею.
Ю.БУДКИН: Выставка называлась «Запретное искусство-2006», и это искусство, и искусство нельзя осуждать. Ваша позиция по этому поводу?
А.ЕРОФЕЕВ: Да, это, безусловно, искусство, потому что речь идёт о самых крупных русских художниках, достаточно вспомнить такие имена, как Илья Кабаков, Соков, Косолапов и так далее. То есть тут вопрос заключается в том, что вот такая случилась отрыжка тоталитарного прошлого. То есть, часть зрителей потребовала, чтобы их точка зрения была бы разделена всем обществом и поддержана государством, чтобы она стала общей точкой зрения Российского государства, российского общества, хотя эта точка зрения не поддерживается никакими законодательными актами. Потому что искусство, которое мы показали, оно не попадает под запрет закона, это не порнография, не педофилия, это не призывы к насилию. А если кто-то видит богохульство в том, что мы выставили (хотя в этом я не вижу лично и никто не видит из здравомыслящих людей), ну, кто-то, допустим, увидел, так богохульство и кощунство не является у нас уголовно преследуемыми вещами.
Ю.БУДКИН: И эта позиция, которую занимает Андрей Ерофеев. Если вы готовы с ним согласиться, вы набираете номер 660-06-91. Если вы не согласны с этой позицией, вы набираете номер 660-06-92.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Александр. Москва. Я проголосовал, я не согласен. Я хочу сказать, что это никое не искусство, а кроме чувства какой-то брезгливости…
Ю.БУДКИН: Вы не согласны с тем, что это называют искусством, правильно я вас понял?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это не искусство. Кроме чувства гнусности ничего не вызывает.
Ю.БУДКИН: Когда вы говорите, что у вас что-то вызывает чувство гнусности, что конкретно вы имеете в виду?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да то, о чём шла речь, в описании всех этих предметов, которые там были выставлены на обозрение.
Ю.БУДКИН: Что конкретно, чтобы мы могли конкретный пример привести господину Ерофееву?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я даже не хочу повторять это.
А.ЕРОФЕЕВ: Я могу на это, знаете что ответить, что да, человек может вполне испытывать самые отрицательные чувства, рассматривая те или иные произведения. Вот у меня, например, самые отрицательные чувства….
Ю.БУДКИН: Давайте вернёмся, это не искусство, говорит.
А.ЕРОФЕЕВ: Всё правильно, не искусство для него, ну так пусть он и не смотрит, никто его не заставляет. Вошёл, увидел, не понравилось, отвернулся, вышел – всё. Вопрос заключается в том, что здесь искусство судят уголовным судом, вы понимаете. То есть вдруг этот человек, который отвернулся, ему не понравилось, он пошёл, написал заявление в прокуратуру, добился того, что открыли уголовное дело, и сделал его собственные суждения вкуса суждением государства.
Ю.БУДКИН: 83 пишет: «Ваша выставка нарушала права человека и за это вас осуждают».
А.ЕРОФЕЕВ: Права человека как раз были нарушены сегодня уголовным судом, вчера вернее, потому что права человека у нас такие: у вас ваше мнение, у меня моё. Я вам своё мнение выставкой не навязал. Я вам предложил прийти посмотреть, пожалуйста, не приходите, я вас не привязывал к стулу, не заставлял смотреть.
Ю.БУДКИН: 788-107-0. Прямой эфир «Русской службы новостей». Добрый вечер.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Валентина. Я слушала интервью господина Самодурова, когда он выходил из зала суда, там не было ни слова об искусстве так называемом, а вся его речь была направлена против православия, что это мракобесие, даже не хочу повторять то, что он говорил, это просто оскорбление нашего народа. Да будет вам известно, господин Ерофеев, что нашей православной верой живёт и держится наша земля, а не вашим так называемым искусством, не то, что пропагандируете вы или якобы Кабаков, Оскар Рабин и прочие фамилии. Спасибо.
Ю.БУДКИН: Спасибо.
А.ЕРОФЕЕВ: Спасибо. Во-первых, наш народ не только православный он ещё и буддистский, и исламский, как вы знаете, и иудаистский. У нас очень много религий, конфессий и ещё к тому есть атеисты. Вот Самодуров к ним и принадлежит, к атеистам. Надо сказать, что я к ним не принадлежу. Он имеет право это высказывать. Ну что, наша конституция, наши законы позволяют это делать. Он вам это не навязывает, у вас такая точка зрения, у него другая, вот и всё. Я считаю, что действительно Церковь здесь (об этом ещё поговорим) ни при чём.
Ю.БУДКИН: 788-107-0. Добрый вечер.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Просто хотел пару ремарок сказать. Меня зовут Илья. Я там видел пару коллажей, там по составу преступления, как минимум, введение в заблуждение, хотели назвать, наверное, «Осторожно, христианство», но слукавили и написали «Осторожно, религия». Я там не видел ни Мухаммеда с пейсами, простите, ни остальных атрибутов религии в широком понимании этого слова, я видел конкретные посты на христианство. И, как человек религиозный, я решил выяснить, что могут нового по поводу религии сказать. По поводу религии ничего. По поводу христианства много конкретной грязи. Вот, собственно, весь предмет разговора.
Ю.БУДКИН: Илья, вы говорите о выставке «Осторожно, религия» или «Запретное искусство»?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Об «Осторожно, религия», если я правильно понял.
Ю.БУДКИН: Андрей Ерофеев?
А.ЕРОФЕЕВ: Что здесь сказать? Человек перепутал, он как бы обратился к другой выставке.
Ю.БУДКИН: Но он заговорил вот о чём, 99 пишет: «Пусть бы попробовали поиграть подобным образом с исламом и иудаизмом».
А.ЕРОФЕЕВ: Да, это верно. С исламом игры опасны, потому что ислам – это агрессивная фундаменталистская религия. И вы что, хотите православие в такую религию превратить? Между прочим, толерантность – это одно (терпимость по-русски) из фундаментальных свойств христианина, а нетерпимость – это грех.
Ю.БУДКИН: «Запретное искусство» - это искусство, его нельзя осуждать, - так заявил свою позицию Андрей Ерофеев. Очень много наших слушателей приняли участие в голосовании. 74 процента с господином Ерофеевым не согласны, а 26 процентов выразили своё согласие.
Ю.БУДКИН: Тему «Запретного искусства» мы продолжаем сегодня и в программе «Позиция». Наш гость Андрей Ерофеев, бывший заведующий отделом новейших течений Третьяковской галереи, который за организацию того самого «Запретного искусства» вчера был приговорён к 150 тысячам рублей штрафа. Суд посчитал, что представленные на этой выставке экспонаты оскорбляли чувства верующих, причём даже тех, кто не посещал экспозицию. Оскорбить чувства верующего можно даже если он на экспозицию не пришёл. Ваша позиция?
А.ЕРОФЕЕВ: Да, вы правильно заговорили о верующих. Проблема причастности, непричастности к этому делу русского верующего населения и Русской православной церкви – это основная центральная проблема. Люди, которые запустили этот процесс, насытили, наполнили его демагогическими заявлениями и требованиями, собрали паству нескольких храмов и привели её к следователю, люди, которые обратились к националистическим депутатам Госдумы прошлого созыва, бомбардировали все наши инстанции с письмами с требованием нас судить, так называемый «Народный собор», русские националисты, агрессивные националисты, которые выдвигают… На их плакатах написано «Национализм – это воля народа». Имеющие к тому же военные подпольные базы, в которых они формируют незаконные военные формирования. Этот «Народный собор» всё время утверждал, что он отстаивает интересы православного русского народа и является выразителем мнения Русской православной церкви. В качестве подтверждения этого несколько раз приносил какие-то письма и приводил даже в зал заседания суда православных священников. Я утверждаю, что, несмотря на то, что в Русской православной церкви, как, собственно говоря, и в любом нашем сообществе, есть мракобесы, Церковь в этом процессе ни при чём, она его не начинала, не продолжала, не сочувствовала ему. Она находилась в нейтралитете. Более того, в момент проведения этого процесса она устроила выставку современного искусства авангардного в церкви Святой Татьяны на Моховой. То есть Церковь отделяется от русского агрессивного национализма. Она прекрасно понимает, что в этом национализме никаких христианских ценностей и никаких христианских доблестей нет. Я имею по этому поводу много доказательств, достаточно привести последнее выступление отца Владимира Вигилянского, пресс-атташе патриарха, и отца Всеволода Чаплина. Они, эти заявления, явно спорили с тем, что заявил архимандрит Тихон (Шевкунов), который агрессивно, был один из тех немногих агрессивных священников, который бросился терзать нашу выставку и требовать расправы над нами.
Ю.БУДКИН: Возвращаясь к истории, когда чьи-то чувства (вы уже сказали это не чувства верующих) могут быть оскорблены заочно, что вы скажете по этому поводу?
А.ЕРОФЕЕВ: Я скажу, что это совершенно безумная какая-то выдуманная конструкция. Это невозможно. Дело в том, что оскорбление подразумевает непосредственное взаимодействие людей. Я вижу вас, смотрю вам в глаза и говорю вам какую-то гадость или бью вас по лицу, вот это есть оскорбление. Заочно оскорбление чувств верующих, я с трудом это понимаю. Я понимаю, что такое богохульство. Я не отказываюсь от того, что искусство и занималось богохульством… «Гаврилиада» Пушкина – это страшно богохульное произведение, вы почитайте, это просто ужас, с точки зрения христианина, что написано.
Ю.БУДКИН: Но оскорбить чувства заочно нельзя, хотя в данном случае речь идёт не о чувствах верующих, и вы в этом уверены.
А.ЕРОФЕЕВ: Можно не оскорбить чувства, можно скорее так, можно действительно помешать человеку, который пытается восстановить тоталитарное мышление, помешать тем искусством, которое предполагает множественность истины. Вот современное искусство его предполагает, националисты не принимают современное искусство.
Ю.БУДКИН: И это позиция, которую заявляет Андрей Ерофеев. 788-107-0. Добрый вечер.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Михаил меня зовут. Хотел сказать вот этому товарищу, который говорит, что он не оскорбил никакие чувства.
Ю.БУДКИН: Он говорит о том, что это невозможно сделать заочно.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это возможно сделать заочно. Это по вере православной, чтобы товарищ знал, она у нас уже догматически и канонически определена была святыми отцами. И за те действия, которые он произвёл, каждый православный христианин при встрече с ним должен его просто избить и понести за это преследование по суду. Вот так каждый верующий, когда таких людей, которые организовали эту выставку, он будет с ними встречаться, они должны их избивать.
Ю.БУДКИН: Андрей Ерофеев?
А.ЕРОФЕЕВ: Насчёт оскорбления. Это вещь ситуационная, я в этом глубоко убеждён. Вот если бы мы эти работы показали в храме или в монастыре, что называется в церковной ограде, это было бы вполне возможно воспринято как и оскорбление. Есть территория храма, есть храмовая культура, там совершенно иной тип сакральных предметов. В музее ситуация совершенно другая. Человек верующий, который идёт в музей, он прекрасно понимает, куда он идёт и прекрасно понимает, что он там может увидеть, голых женщин может там увидеть в большом количестве, в «Эрмитаже», да. Это нормальная вещь в музее, но не в храме. А в зоопарке нет ни голых женщин, ни икон, а есть гиппопотамы, и верующие знают, что он там увидит. То есть человек прекрасно понимает, на какое развлекательное зрелище он идёт.
Ю.БУДКИН: Второй пишет: «Искусство – это живопись, скульптура, архитектура – всё это родилось, как иллюстрация к библии. Почему вы называете свой глум, - как пишет второй, - искусством?»
А.ЕРОФЕЕВ: Это правильно. Искусство действительно связано с религией, оно изначально связано с сакральностью. Но оно с тех пор уже получило независимую автономную жизнь уже в Ренессансе, уже в 14-15 веке отделилось от Церкви и существует параллельно. Есть светское искусство, есть религиозное искусство, эти вещи часто между собою не совпадают кардинально.
Ю.БУДКИН: 788-107-0. Добрый вечер.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Алексей. Мне хотелось бы, чтобы ваш собеседник ответил на вопрос, что, предположим в нас заложено генетически такое понятие, как совесть, наверное. Вы знаете, что Вагнер был любимым композитором Гитлера. Почему во время Дня холокоста не играем Вагнера?
Ю.БУДКИН: Какая связь с данной ситуацией?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: С данной ситуацией, что мы должны просто не допускать тех произведений, каких их называют искусств, которые оскорбили бы чем-то или унизили достоинство каких-то конфессий.
Ю.БУДКИН: Вне зависимости от того, видят люди лично это или нет.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Независимо видят или нет.
Ю.БУДКИН: Андрей Ерофеев, слушаем.
А.ЕРОФЕЕВ: Ну, что сказать? Люди терзаются какой-то внутренней агрессией. У них нет выхода, они может быть травмированы, не знаю, может быть, они оказались маргиналами, выкинутыми на обочину. Что-то не получилось, человек хочет отомстить, он видит врага в искусстве.
Ю.БУДКИН: Это Андрей Ерофеев. Позицию по поводу заочного осуждения неких представителей искусства 26 процентов аудитории поддержали, 74 процента эту позицию Андрея Ерофеева не поддержали.
Ю.БУДКИН: Мы говорим сегодня в программе «Позиция» о «Запрещённом искусстве». Следующая позиция: автор, говорят, вправе творить любое произведение, самое-самое спорное, но есть люди, которые ответственны за демонстрацию работ. О том, что демонстрация данного искусства может являться противозаконным, и это важнее, творить можно, публично показывать – нельзя. Ваша позиция, Андрей Ерофеев?
А.ЕРОФЕЕВ Позиция, знаете, коммунистическо-фашистского тоталитаризма и то, надо сказать, не всегда. Наших художников загоняли в подполье, заставляя работать на коммунальных кухнях, там же выставляться, но при этом ещё мучили милицией. В Советском Союзе мучили милицией, приходили менты и требовали каких-то справок, где человек работает, иначе его высылали на 101 километр. А в фашистской Германии был так называемый запрет на профессию. И вот художник Нольде, выдающийся немецкий экспрессионист, все 13 лет фашистского режима вынужден был не брать кисти, иначе бы он пострадал и попал в концлагерь. Что здесь сказать? Вы знаете, можно любить, не любить искусство, многие его не любят, потому что советская власть воспитала эту нелюбовь, и 70 лет советская власть преследовала современное искусство, как живое слово, и приучила людей на генетическом уровне не принимать актуальный художественный язык, это понятно. Это изменится, пройдёт. Я хочу сказать, что всей этой истории не было бы, если бы националистическую демагогию насчёт того, что мы русофобы, что наши художники – это наймиты Запада, что они там жидомасоны, в общем, всю эту дребедень и чушь не поддержало бы государство. Вот если бы все эти заявления «Народного собора» не были бы отринуты Следственным комитетом и прокуратурой, если бы по какой-то причине прокуратура бы не нашла нужным поддержать, всего бы этого не было бы. Ну, кто-то там что-то пошумел и ладно. Но вот вопрос - почему наше государство пошло на такой позор? Просто можно сказать обделалось, Россия обделалась ведь в этой истории. Мы будем долго отмываться от того, что мы судим собственную культуру. Я не говорю сейчас про себя, вот мы судим художников. Мы осудили лучших наших художников, которых недавно мы выставляли, мы в коллекции Третьяковской галереи имеем этих художников, эти художники имеют просто мировую известность. И надо же было, какая-то мразь, несколько человек, недоучек из этого «Народного собора»…
Ю.БУДКИН: Я прошу вас быть корректным.
А.ЕРОФЕЕВ: Извините, у меня вчера был суд, я ещё не остыл. И их мнение перевесило позицию огромного количества деятелей культуры, которые выступили с требованием - не судить.
Ю.БУДКИН: Творить можно, выставлять можно, плохо.
А.ЕРОФЕЕВ: Государство не должно принимать позицию одних или других, государство должно было остаться в нейтральной позиции.
Ю.БУДКИН: Это позиция Андрея Ерофеева. И вот кто уже проголосовал, что он не согласен с Андреем Ерофеевым, дозванивается к нам в прямой эфир. Здравствуйте.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Александр. Я по поводу этого разговора хотел бы несколько слов сказать.
Ю.БУДКИН: Сейчас у нас конкретная позиция на обсуждение: можно творить, можно выставлять – плохо, когда в это вмешивается государство, считает наш гость.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что государство должно вмешиваться, постольку поскольку должны быть определённые чёткие нравственные ориентиры. Если всё будет абсолютно размыто в государстве, если абсолютно будет бесконтрольно (в плане именно нравственности), то, простите, пожалуйста, мы можем выдавать за произведения искусства, простите за слово, испражнения художника, который будет утверждать, что это есть культура.
Ю.БУДКИН: Государство должно устанавливать нравственные ориентиры, господин Ерофеев?
А.ЕРОФЕЕВ: Так оно и установило их. Я же говорю, что у нас есть некоторые красные линии, как выразился министр культуры господин Авдеев. Мы не пересекли, кстати, в выставке «Запретное искусство» эти красные линии, которые действительно чётко прочерчены, это призыв к насилию, призыв к войне, это расизм, это ксенофобия, это педофилия и порнография. Всех этих вещей на выставке не было. Всё, что не запрещено - разрешено.
Ю.БУДКИН: 57 пишет: «У нас народ неистовой веры, веры в коммунизм, национализм, христианство, мусульманство и так далее. Мы по-другому просто не можем. Мрак в душе, пустота в умах».
А.ЕРОФЕЕВ: Это один из 26 процентов, видимо. Спасибо.
Ю.БУДКИН: 788-107-0 – телефон прямого эфира. Вы не согласны с позицией Андрея Ерофеева, который говорит: можно творить, можно выставлять, плохо, когда в этот процесс вмешивается государство. Добрый вечер.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Михаил. Вообще, по вопросам религии, христианства, православия я человек довольно нейтральный, я верующий, но не слишком соблюдаю всякие ритуалы, обряды и прочее. По-моему, это всё очень напоминает какое-то средневековье. И что значит, произведение искусства кого-то оскорбило? Меня может оскорбить что-нибудь другое, например, «Бурлаки на Волге», ну, что это такое, они все грязные, я – бурлак, я не такой, ну, вот меня это оскорбляет. Или Венера Милосская меня оскорбляет, потому что у неё грудь больше, чем у меня, ну, мало ли что. Они же не пихали как бы каждому проходящему человеку это в лицо, а специально была организована выставка, кто хотел, тот пришёл, кто не хотел, пожалуйста, не приходите.
Ю.БУДКИН: 99 пишет: «Моя бабушка говорила: перед свиньями бисер не мечут». Андрей Ерофеев?
А.ЕРОФЕЕВ: Это, конечно, грубое выражение, я его не люблю. Потому что одно дело – относиться к каким-то провокаторам так, как я, я прошу прощения за свои оскорбления, но к народу так не стоит относиться. Вообще, надо сказать, что у нас очень много людей поддерживают современное искусство. У нас недаром галереи открылись, выставочные залы, в музеях появились отделы. В Эрмитаже показывают современное искусство.
Ю.БУДКИН: Второй пишет: «Вам надо работать не в Третьяковке, в Музее современного искусства».
А.ЕРОФЕЕВ: Да, с удовольствием. Я, кстати, сотрудничаю с Музеем Василия Церетели. Так вот, естественно, надо метать бисер, чтобы люди не были свиньями, надо метать и надо показывать. Очень правильная позиция, мне кажется, была заявлена, что всегда выставка кого-то да оскорбит, но не намеренно.
Ю.БУДКИН: Но что касается свободы творчества и свободы показа, 38 процентов поддержали позицию Андрея Ерофеева, 62 процента не согласны с ним.
Ю.БУДКИН: Сегодня в программе «Позиция» мы говорим о «Запретном искусстве». Общество и государство должны защищать символы, которые для религиозных людей важнее всего на свете. Если кому-то это неприятно, люди должны научиться понимать, что есть такие вещи. Государство должно защищать своих граждан и учить их уважать друг друга. Ваша позиция?
А.ЕРОФЕЕВ: Да, это позиция правильная. Я только бы сказал так, что государство, конечно, должно защищать всякого, но, по-моему, особенное внимание оно должно уделять всё-таки национальным достояниям, национальным талантам, потому что наши художники – это тот наш внутренний ресурс, который позволит нам провести очередную модернизацию, то есть достичь некого общемирового уровня развития цивилизации и культуры. У нас отсталая может быть экономика, отсталое в целом в каких-то элементах наше общество, но у нас передовое искусство, даже если оно кому-то и не нравится. А это признаётся во всём мире, наше искусство – это один из немногих наших безусловных ресурсов, это, конечно, наша валюта.
Ю.БУДКИН: То есть государство должно защищать своих граждан и учить их уважать друг друга, но не забывать о том, что художники у нас особенно…
А.ЕРОФЕЕВ: Но, прежде всего, защищать культуру.
Ю.БУДКИН: Это позиция Андрея Ерофеева. 788-107-0. Здравствуйте.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Владимир Иванович зовут. Я на выставке не был, но по телевизору отзывы слушал и сейчас ваших граждан, кто звонит. У меня такой взгляд, что если искусство, то это что-то должно быть прекрасно сделанное. А если этого не соблюдается, то здесь уже какой-то вопрос должен появиться.
Ю.БУДКИН: Вы говорите надо защищать культуру, культура – это должно быть прекрасно, а это не всегда так, господин Ерофеев.
А.ЕРОФЕЕВ: Да уже, конечно, не всегда так. Почему-то считается, что фильмы могут быть ужасными, тяжёлыми, страшными, драмами, таким же может быть театр, а вот именно изобразительное искусство – это одни букетики и красивые дамочки. Это не так совсем, уважаемые, давным-давно не так. У нас искусство занимается часто болезненными вопросами нашего сознания, нашего подсознания. Но если эти открытия нашего искусства отсекать регулярно от нашего общества, то наше общество будет просто не иметь языка самоописания, будет не понимать, что оно такое, русский человек будет неадекватно себя воспринимать - это и есть основная опасность.
Ю.БУДКИН: Лидия Ивановна нам пишет через сайт rusnovosti.ru: «У вас получается, что некоторые слушатели мракобесы, агрессивны, государство у вас обделалось, тот, кто подаёт иск – националисты и фашисты». Но я не слышу Ерофеева-профессионала. Ну, хотя бы один экспонат защитите, объясните, почему это искусство, а не «испражнения художника», как говорил один из слушателей.
А.ЕРОФЕЕВ: Что значит защитите? Что вы имеете в виду?
Ю.БУДКИН: Объясните, почему тот или иной не экспонат, а искусство.
А.ЕРОФЕЕВ: Давайте поговорим, например, о такой работе, которая часто публиковалась, работа Александра Косолапова «Икона-икра». Эта работа представляет собой фотоколлаж, икона, золотой оклад, а в центре иконы, вместо изображения Богоматери с младенцем фотоколлаж – вставлена чёрная икра. Это такое формульное произведение, посвящённое нескольким важным элементам нашей жизни. Во-первых, тому, что культ потребления пришёл в нашем обществе каким-то важным духовным ценностям, он утвердился. Не у всех, может быть не у вас, но у многих, ваших соседей может быть – это первое. Во-вторых, интересен более глубинный, частный смысл этой работы. Он говорит о том, что русский предмет, в отличие от предмета американского «Кока-колы», дешёвого напитка, дурного и в простой упаковке, русский предмет, даже предмет потребления, элитарен, это икра, она доступна не каждому, она доступна только людям состоятельным и находится она в особой упаковке (потому что оклад – это как бы упаковка), вот у нас дорогой продукт в дорогой упаковке, такой тип нашей цивилизации.
Ю.БУДКИН: Вы дали толкование этому произведению. Почему это произведение искусства?
А.ЕРОФЕЕВ: Потому что оно многомерно и потому что оно даёт формулу нашей нынешней цивилизации.
Ю.БУДКИН: 788-107-0 – это телефон прямого эфира. У нас в студии Андрей Ерофеев. Добрый вечер.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Денис. Я хотел два вопроса задать. Во-первых, всем известно, что Пушкин писал матерные стишки. Так как это писал Пушкин, может, внесём эти стишки в учебники? Я хочу сказать, что каким бы гением не был человек, будь он художник или поэт, он может хулиганить…
Ю.БУДКИН: И от хулиганства, судя по всему, надо всё-таки защищать. Я прошу прощения, Денис, но очень плохо слышно. Что вы скажете об этом?
А.ЕРОФЕЕВ: Что сказать? Действительно Пушкин писал разные вещи, которые могут кого-то шокировать, ну, и что с того? Во-первых, искусство – это не вещь, которая предназначена для детей. Вот как только речь заходит о том, чтобы вводить цензуру, тут же вспоминают детей. Это везде. Друзья на Западе говорят: то же самое у нас, абсолютно, чуть что, сразу дети, дети. На выставку серьёзную можете взять детей, а можете не брать. На выставке, кстати, на входе, иногда предупреждение висит, что желательно до 16 лет. У нас тоже висело, кстати, до 16 лет желательно не смотреть эти произведения. Кроме того, вы понимаете, мы тоже считаем, что дети – это какие-то существа несведущие, несведущие мата. Вы знаете, в школе мат – это язык общения между всеми классами. Надо быть ханжой, чтобы это отрицать.
Ю.БУДКИН: 31 пишет: «Ну, не лезьте вы в религию, кругом огромное количество проблем. Направьте свой талант на борьбу с бесправием, нищетой. Или страшно?»
А.ЕРОФЕЕВ: Нет, нет, это всё правильно, конечно, экология и так далее, то есть масса проблем и художники, конечно, должны этим заниматься. Вообще, вы знаете, ведь проблема стоит так: кто решает, кто прав, чиновник или художник? Вот кто авторитет? Кому доверять? Так вот я-то считаю, что 20-й век показал – нельзя доверять чиновникам, они довели страну до Второй мировой войны. Можно доверять художникам, надо постараться дать им дать право высказать свою позицию, дать им возможность обратиться к обществу.
Ю.БУДКИН: Свою позицию Андрей Ерофеев высказал. Речь шла о том, что государство должно защищать своих граждан, должно учить уважать друг друга, но особую роль отводить культуре. Эту позицию Андрея Ерофеева поддержали 24 процента аудитории «Русской службы новостей». 76 процентов в данном случае были с ним не согласны. В программе «Позиция» сегодня был Андрей Ерофеев, бывший (и он надеется – будущий) заведующий отделом новейших течений Третьяковской галереи. Спасибо.
А.ЕРОФЕЕВ: Спасибо большое. Радиослушатели, которые меня поддержали, спасибо.
Российская служба новостей Звук Передача: Позиция
13.07.2010 | 18:03
|
