Художественная жизнь брежневской Москвы как и экономическая жизнь всей страны отличалась искусственно созданным властями дефицитом. Настоящих событий в ней было так мало, что публика жадно стремилась, но никак не могла утолить культурный голод. Вспоминается выставка Ван-Гога. Чтобы ее посмотреть, люди томились в очередях не час, не два, а десятки часов, выстаивали целые ночи напролет. Потом стояли на Мону Лизу. В пушкинском музее, где она была выставлена, зрителям запретили останавливаться перед картиной, они все время медленно продвигались цепочкой, каждый должен себя почувствовать частицей гигантского «людского потока». Но особо памятна другая, наверное, самая выдающаяся очередь того десятилетия, состоявшаяся в конце февраля 1975 года. На снегу, в мороз люди жались друг к другу и этот человеческий хвост тянулся километрами через пустынный заснеженный парк ВДНХ к никому доселе неизвестному выставочному павильону «Пчеловодство». Там - впервые официально - висели картины художников-нон-конформистов, на стенах, с этикетками, в рамах, все как положено. Настоящая выставка.